Как ни удивительно, но первой мыслью Мартина было облегчение. Девчонка жива. Работа не провалена. Не придется, отводя взгляд, рассказывать про нелепое стечение обстоятельств и свою полную беспомощность.
Потом Мартин почувствовал раздражение. Как бы там ни было, но Ирина Полушкина вела какую-то хитрую игру и задание далеко вышло за рамки “найти и вернуть”.
— Добрый вечер, Ирина, — садясь за столик, сказал Мартин. Девчонка посмотрела на него с любопытством, но без особого волнения.
— Привет. А мы встречались?
— Несколько дней назад, — сообщил Мартин, разглядывая Ирину. Девчонка совершенно искренне морщила лоб, заводила глазки в потолок — в общем, пыталась вспомнить.
— Вот видите, Мартин, все с ней в порядке, — с нескрываемым удовольствием сказал лысый ковбой. — Жива и здорова.
— Извините, не припомню, — призналась Мартину Ира. — А где мы встречались, Мартин?
— На другой планете, — Мартин постарался вложить в эти слова побольше сарказма. — Я понимаю, что вы этого помнить никак не можете.
Ирина закусила губу. Стрельнула глазками в сторону ковбоя, вздохнула:
— Понятно. У Аранков?
— Что “у Аранков”? — не сразу понял Мартин. — А... Нет, мы виделись на Библиотеке.
Ситуация становилось все интереснее. Замечательная версия с сестрами-близнецами трещала по швам. Хотя... конечно, бывают и тройняшки...
— На Библиотеке... — Ирина понимающе кивнула. — Конечно же. С расшифровкой — получилось?
— Не более, чем здесь, — с удовольствием сообщил Мартин. — Здравое зерно было, но требуется очень много работать, учиться, экспериментировать...
Чем больше Мартин смотрел на Ирину, тем сильнее сливались эти два образа — Ирочка с Библиотеки и Ирочка с Прерии-2. Один и тот же характер, одна и та же манера говорить, хмуриться, пристально вглядываться в неудобного собеседника.
— Да кто вы такой? — спросила Ира. — Почему вы меня преследуете?
— Я частный детектив, — с достоинством ответил Мартин. — Ваши родители просили разыскать вас и узнать, все ли у вас в порядке.
— Только разыскать и узнать? — сразу же насторожилась Ирина.
— Если получится — то и уговорить вернуться, — улыбнулся Мартин. — Если потребуется — помочь. Ирина... родители волнуются и это естественно. Я старше вас в два раза, но поверьте, испытываю те же проблемы.
— У меня еще есть дела, — мило улыбаясь, ответила Ирина. — Домой возвращаться не собираюсь. Что теперь? Потащите силой?
Мартин покачал головой:
— Нет, не потащу. Ира, кто был на Библиотеке?
Девушка улыбнулась. Торжествующе и задорно, как ребенок, сумевший, наконец-то, в чем-то превзойти взрослого человека.
— Я.
— Ваша сестра? — не сдавался Мартин.
— Нет, я.
— Ирочка, — мягко сказал Мартин. — Этого не может быть по одной простой причине. Девушка, похожая на вас, как две капли воды и называющая себя Ирой Полушкиной умерла у меня на руках.
Улыбка исчезала с лица Иры очень медленно и неохотно.
— Нападение животного? На Библиотеке? — с понятным недоверием воскликнула Ира. — Врете! Там...
— Раса геддаров привозит на библиотеку домашних животных. Одно из них одичало и... — Мартин замолчал.
Ира вздрогнула. Зябко повела плечами. Посмотрела на лысого ковбоя, который с живейшим интересом внимал разговору. Ковбой немедленно спросил:
— Так кого там убили?
— Девушку, похожую на Ирину как две капли воды, — повторил Мартин. — Я не настаиваю, чтобы Ирина возвращалась на Землю. Но мне хочется знать, что передать ее родителям. Что она жива и здорова, пьет пиво на Прерии-2? Или, что ее похоронили в каналах Библиотеки, и местные рачки заканчивают обгладывать кости?
Ира вздрогнула, как от пощечины, но промолчала.
Мартин достал из кармана жетон, протянул ей:
— Это ваш. Вы забыли его в лагере археологов, в душевой, Анна передала обратно.
Ирина протянула руку, молча взяла жетон.
— Точно такой же хранится у меня дома, — добавил Мартин. — Я снял его с трупа той, погибшей Ирины. Еще я взял серебряный крестик. У вас тоже такой есть?
Ира молчала.
— Поймите, — продолжал уговоры Мартин, — я вовсе не собираюсь силой вас куда-то волочь. И не посягаю на ваши тайны. Но я видел вас мертвую, а теперь вижу живую. И еще вы упоминали про Аранков. На их планете тоже есть Ирина Полушкина?
— Я не могу вам доверять, — твердо сказала Ирина. — Извините, но это все — не ваше дело.
— Отчасти мое. Я обещал вас найти, но перевыполнил обещанное и нашел вас дважды. Это меня смущает, Ирина.
— Я напишу письмо родителям, — сказала Ирина. — Хорошо? Вы его доставите отцу и получите свою награду. Верно?
— Боюсь, что этот ответ меня уже не удовлетворит, — признался Мартин. — Ира, вы ввязались в какую-то опасную и странную игру. Попробуйте довериться мне?
— С какой стати? — резко спросила девушка. — Я не знаю, кто вы такой. Я даже не знаю, кто убил... ту девушку, на Библиотеке. Хотите письмо к родителям? Иного ответа не будет.
Мартин глубоко вздохнул. Ему вдруг безумно захотелось перекинуть Ирочку Полушкину через колено и отвесить пару шлепков. Или дать несколько вразумляющих пощечин. Мартин даже сам поразился своей агрессивности... ну, не хочет девушка раскрывать свои тайны — так кто он такой, чтобы на этом настаивать?
— Хорошо, — сказал Мартин, чтобы отогнать навязчивые и неджентльменские желания. — Как вам угодно, Ира. Напишите письмо и я оставлю вас в покое.
— Он дело говорит, — рассудил лысый ковбой. — Ирочка, ты бы его послушала... что-то у тебя не складывается.
— Спасибо за совет, — ледяным голосом отозвалась Ира. Полезла в сумку, стоящую под столом. Мартин даже вздохнул, увидев знакомый блокнот, из которого девушка выдрала лист и принялась размашисто, явно не экономя место, писать короткую записку.
Мартин и ковбой переглянулись. В глазах ковбоя мелькнула не то тоска, не то смирение:
Мартин покачал головой. Посмотрел в окно, на залитую холодным электрическим светом деревянную мостовую.
Не сложился у него разговор с Ирой.
И впрямь — женщины... А когда они при этом едва вышли из возраста детей — то становятся чемпионами по упрямству.
Никто в баре не обращал внимания на разыгравшуюся сцену. Старательно не обращал. Американцы в этом плане — очень деликатные люди. В Европе, конечно, тоже уважают чужую “прайвеси”... Мартин вспомнил, как однажды, вблизи Барселоны, в самый разгар душной и жаркой сиесты он потягивал коктейль в кондиционированной прохладе вокзала. Ожидал электричку — такую же удобную, кондиционированную, с чистыми сиденьями и классической музыкой через громкоговорители. В этот момент в маленький зал ожидания вошла девушка — явно туристка, непривычная к испанскому климату. Сделала пару шагов — и, закатив глаза, плавно осела на пол.
В России это сразу бы вызвало у людей нездоровое любопытство! А в цивилизованной Европе все вели себя крайне вежливо, аккуратно обходили девушку, перегородившую проход, улыбались, едва ли не извинялись за беспокойство. Мартин, по досадным свойствам русского характера, право девушки полежать на бетоне не уважил, вытряхнул из коктейля кубики льда, растер девушке виски и затылок, уложил поудобнее, пристроив голову на колени, нахамил кассиру, которому из окошечка вовсе не было видно причины переполоха... Звали девушку Эдда, родом она была из Германии, и через пару дней призналась, что открыв глаза, первым делом хотела позвать полицию. Ну ничего, все обошлось, голос у нее после солнечного удара окреп не сразу.
Так что Мартин какое-то время обдумывал совсем уж нехороший поступок — незаметно ткнуть Ирину в одну маленькую точку, а когда она потеряет сознание — дотащить до Станции. Увы, даже если бы все вокруг, включая лысого ковбоя, на миг потеряли зрение — толку бы не вышло. Ключники предоставляли проход строго индивидуально. Вроде бы они пропускали совсем уж маленьких детей с родителями, но Ирина никак не походила на маленькую девочку, неспособную рассказать историю. Да и Мартин на роль ее папы все-таки не годился.
— Мало тебя пороли, — не удержался он. Ира искоса посмотрела на него и улыбнулась:
— Ага. Совсем не пороли. Не злись, сыщик. Бери свое письмо и дуй на Землю. Папочка тебе денежек отсыплет.
Она стала аккуратно складывать листок, потом рыться в поисках конверта — не хотела, похоже, чтобы Мартин прочел тот десяток строк, что лег на бумагу. От досады Мартин снова уставился в окно.
Светили фонари. Роились вокруг — совсем как на Земле — какие-то мошки. По деревянной мостовой приближались к салуну еще несколько посетителей...
Мартин насторожился.
Нехорошо они шли. Так не идут в бар за порцией виски.
Мартин покосился на карабин, который прислонил к стене рядом со столиком, потом снова перевел взгляд на идущих.
Четверо.
Один — средних лет, румяный, толстый, коротко стриженный, с щеточкой усов над губой. Другой — смуглый, вроде бы не старый, но с явной сединой в волосах. Третий — аккуратно выбрит, но с собранными на затылке в хвост длинными волосами. Четвертый — самый пожилой, высокий, чуть сутулый, с бородкой и баками.
Странная группа.
И Мартину очень не понравилось, что у каждого в руках было оружие.
— У вас в городе перестрелки бывали? — спросил он лысого ковбоя.
Ковбой покачал головой.
— Похоже, будут, — кивая на окно, сказал Мартин. Его собеседник повернул голову — и будто оцепенел.
Четверка тоже остановилась. Седенький небрежно поднял двуствольный обрез, нацелил поверх крыши салуна. Мартин, как завороженный, смотрел.
Грохнул выстрел.
Несколько секунд будто бы ничего не происходило. Все так же шелестел в углу бара телевизор, показывая старые бейсбольные матчи, гремели кружки и сливались в ровный гул голоса. Потом звуки стали утихать — плавно, спокойно. Последним умолк телевизор — бармен дотянулся до пульта и поставил паузу.
В этой тишине и раздвинулись двери салуна. Молодой человек с сединой в черных волосах не вошел, лишь развел двери руками, заглядывая внутрь. И сказал:
— С наилучшими бестами и регардами, господа! Просим прощения, нам нужен один человек, скрывающийся внутри. Пусть он выйдет и все будет хорошо.
Никто не произнес ни слова. Мартин поглядывал на карабин. Пожалуй, он успеет, налетчик держал обрез ловко, но расслабленно, будто не ожидая сопротивления...
— Кто вы такие? — возмущенно воскликнул бармен. Молодой человек покачал головой:
— Это никого не касается. Мы лишь выполняем свой долг. Будем ждать три минуты, — он улыбнулся, — а потом войдем.
Двери замотались на петлях, молодой человек отступил назад. Сквозь стекло Мартин видел, что четверка расположилась метрах в пяти-шести напротив двери, словно совершенно уверившись, что жертва к ним выйдет.
— Ирина, вы знаете этих людей? — спросил Мартин. Почему-то он был уверен — пришли за ней. Но Ирочка лишь испуганно замотала головой.
— Спокойно, господа, спокойно, я звоню шерифу! — доставая телефон закричал бармен, будто посетители салуна уже впали в панику. Но все сидели тихо, лишь растерянно переглядывались. Никто, похоже, не собирался затевать классическую сцену из вестернов под названием “перестрелка в салуне”. Здесь было, на беглый взгляд, человек двадцать вооруженных мужиков — да еще и десяток индейцев, и молчаливый суровый геддар с неизменным мечом за спиной, но к оружию никто не тянулся.
— Выкурить нас отсюда будет сложно, — сказал Мартин, проверяя карабин. В общем-то, можно было попробовать снять одного из визитеров прямо через окно.
— Не надо стрелять, — сказал лысый ковбой. Залпом допил свой стакан, покачиваясь поднялся. — Это вас не касается... совершенно...
Тем временем бармен положил трубку — похоже, он едва успел набрать номер шерифа, как ему что-то объяснили, даже без вопросов. Житель херсонщины обвел посетителей растерянным взглядом и сообщил:
— Господа... это охотники за наградой. У них и впрямь есть ордер... а кого они ищут?
— Меня, — шатнувшись, сообщил маленький ковбой. — Прошу прощения, я уже иду.
Мартин успел поймать его за руку и спросил, повинуясь внезапному импульсу:
— Вы уверены? Я мог бы...
Ковбой покачал головой:
— Нет, это только наша проблема. Но спасибо за предложение... Ирочка...
Девушке он церемонно поцеловал руку, после чего двинулся к стойке. Попросил:
— Смешай-ка мне что-нибудь, по быстрому, но чтобы крепко было!
Бармен сглотнул, явно собираясь возразить. Ковбой и впрямь плоховато держался на ногах. Но спорить все же не стал, видимо, решил, что последнее желание приговоренного надо уважать. Спросил:
— “Ватерлиния” пойдет?
Ковбой досадливо махнул рукой: валяй... Бармен и впрямь не мешкал. Плеснул полстакана густого вишневого нектара, а сверху — столько же водки “Столичная”. Ковбой выпил залпом, достал бумажник, небрежно бросил на стойку и двинулся к дверям.
— Мартин, мы же не можем позволить... — начала Ирочка, вставая. Мартин поймал ее за руку:
— Извини. Я отвечаю за твою безопасность... в какой-то мере. Я тебя туда не пущу.
Девушка посмотрела ему в глаза — и бессильно опустилась на стул.
— Кто он такой, почему его преследуют? — спросил Мартин. — Ты, вроде бы, получше его знаешь.
— Не знаю... хороший человек... — растерянно отозвалась Ира. — Он о себе мало что рассказывал...
Мартин кивнул и стал смотреть в окно. Они сидели достаточно далеко от двери, чтобы не бояться шальной пули, а увидеть, что произойдет, Мартин считал своим долгом. Институт “маршалов”, охотников за наградой, преследующих преступников по всей галактике, был официально узаконен в США, ряде других стран и на большинстве планет-колоний. Да и сам Мартин, если говорить начистоту, порой выполнял похожие функции.
Что бы ни натворил когда-то маленький ковбой, но сейчас оставалось лишь наблюдать за последним актом драмы. Мартин лишь надеялся, что все правила игры будут соблюдены и ему предложат сдаться. Если же нет... Мартин перехватил карабин поудобнее. Ковбой был ему симпатичен.
Тем временем жертва вышла навстречу охотникам. Маленький ковбой остановился, глядя на четверых. И неожиданно трезвым голосом спросил:
— Всего четверо?
— Мы первые успели, — донесся голос толстого. — Ты нас знаешь... пошли.
Мартин от души посоветовал бы ковбою подчиниться. Но тот ответил:
— Я уйду один.
— Ты реш-шил, — слегка заикаясь, сказал бородатый охотник.
И началось!
Ковбой, стоявший так расслабленно и вольно, вдруг скользнул вбок, к пустому железному корыту, на высоких подпорках стоящему у дверей — то ли тут и в самом деле планировали кормушку для лошадей, то ли поставили ящик как деталь антуража. В движении он начал стрелять — Мартин даже не заметил, как в его руках появился револьвер.
Упал длинноволосый, успев сделать несколько выстрелов из пистолета. Упал и усатый толстяк — у него оказался автомат, но длинная очередь звонко срикошетила от корыта, куда успел упасть лысый ковбой. Ловко переламывая ствол и перезаряжая дробовик, палил молодой с седыми висками — но ковбой улучил миг, привстал в своем укрытии и сделал несколько выстрелов. Мартин готов был поклясться, что лишь третья пуля в голову сразила охотника за наградой, до этого он стоял и даже продолжал целиться! Дольше всех держался бородач — он стрелял навскидку из многозарядного карабина, держа его одной рукой, а другой тем временем выхватил из-за пояса гранату — и ловко зашвырнул в корыто. Мартин сбросил оцепенение, схватил Ирину за плечи, пригнул, прячась и сам, но успел заметить, как граната вылетела обратно, прямо под ноги бородачу.
Грохнуло, зазвенело — и наступила тишина.
Вначале Мартин высунулся сам. Странное дело — даже все окна уцелели.
Как и маленький ковбой. Он сидел на краю корыта, свесив ноги и перезаряжал револьвер. Мартин подумал, что ему хватило одного-единственного барабана патронов.
— Силен, — только и сказал Мартин. — Ты в порядке, Ира?
— Угу, — выбираясь из-под стола, отозвалась девушка. Претензий за самовольное спасание она не предъявляла, и на том спасибо.
Мартин пошел к дверям. Прежде чем выйти, окликнул ковбоя:
— Это я, Мартин! Не стреляй!
— Да я вообще стрелять не люблю, — отозвался ковбой.
Мартин вышел и несколько секунд разглядывал поле боя. Осколками посекло фонарный столб и разбило плафон — вот откуда был звук бьющегося стекла. Но лампочка наперекор всему светила, заливая белым сиянием четыре окровавленных, неподвижных тела.
— Сильно, — только и сказал Мартин. — А ты в порядке?
— Почти, — философски отозвался ковбой. Похоже, его все-таки зацепило и не один раз — он весь был в крови, но на ноги встал крепко, будто и хмель сошел. Печально оглядевшись ковбой сказал: — Это ничего не меняет... придут другие.
Мартин колебался, не зная, что делать. Этот человек был преступником, но Мартин не знал, в чем его обвиняют и не имел никаких ордеров на арест.
— Тебе следует покинуть планету, — посоветовал он.
— Ясное дело, — выцарапывая из замшевой рубашки мелкий осколок, ответил ковбой. — Надо же, на излете зацепило...
За плечами Мартина появилась Ирина. Охнула. И быстрым шагом двинулась к ковбою:
— Вас надо перевязать...
— Девочка, держись от меня подальше... — попытался увещевать ее ковбой, но Ирина уже доставала из кармана перевязочный пакет. Запасливая девушка. Мартин вздохнул, прикидывая, не изменит ли она своего решения после случившегося? Вряд ли. Скорее — отправится в путь с маленьким ковбоем. Девочки в ее возрасте любят романтику.
И в этот миг из темноты выступил еще один человек. Среднего роста, небогатырского телосложения, вполне интеллигентного вида, но тоже с револьвером в руках.
— Ты не уйдешь, — негромко сказал он, целясь в ковбоя.
— И ты? — как-то растерянно спросил ковбой. Видимо, они были знакомы.
— И я, — согласился интеллигент, нажимая на спуск.
В один миг случилось очень много всего.
Лысый ковбой, немыслимо извернувшись, выхватил из кобуры револьвер и начал стрелять. Пули охотника за наградой уже рвали его тело — Мартин видел вылетающие со спины кровавые клочья, а он все стрелял. А меж них, раскинув руки, бросилась Ирина — с криком “Не стреляйте!”
Мартин даже не успел поднять карабин — так быстро и неожиданно все произошло. Когда он прицелился, мишеней уже не осталось.
Ковбой и Ирина Полушкина лежали рядом. Интеллигентный охотник за наградой — в сторонке, на границе света и тьмы.
— Твою мать... — пробормотал Мартин, подбегая к Ирине.
Девушка была мертва... точнее — умирала именно в это мгновение. Три пули вошли в спину, две — в грудь. На губах пузырилась кровь, из глаз медленно уходила жизнь. Чувство дежа вю было столь острым, что Мартин даже побоялся ее коснуться. Вместо этого склонился над ковбоем — тот был еще жив. Смотрел на него печально и горестно, что-то шептал. Мартин нагнулся, придержал умирающему голову и услышал:
— Это... это я девочку зацепил?
— Нет, — не колеблясь, соврал Мартин. — Это охотник.
В глазах ковбоя явственно мелькнуло облегчение, но он прошептал:
— Все равно... зря она... Мартин, кончаюсь я...
— Лежи спокойно, — велел Мартин. — Сейчас вызовут врача.
— Пусть на могиле... напишут... тут лежит... — он глубоко и часто задышал, вздрогнул и обмяк.
Мартин поднялся. Руки были в крови. В душе — пустота.
Как же так? Что за нелепость? Беглый преступник, с которым сдружилась Ирочка, эти упертые охотники за наградой, эта чудовищная перестрелка...
А он-то, он сам хорош! Расслабился, выпустил подопечную из-под контроля!
— Стоять, бросить оружие, руки за голову! — рявкнули из-за спины и Мартин узнал голос шерифа Глена. Ну да, американская кавалерия всегда успевает вовремя...
Руки Мартин поднял безропотно, и даже совершенно ненужный удар прикладом под ребра принял с мученическим удовольствием.
