Денис и Валентина
Шли дни. Летние, хорошие. Почти без огорчений. Только мама порой тревожила Славку. После очередного письма или телеграммы из Усть-Каменска она ходила то задумчивая, то раздраженная. Но Славка прогонял тревогу. Все равно они не уедут! Об этом даже думать смешно. Куда он денется от Города, от моря, от Тима?
И от школы...
В этой школе Славка будто все годы учился, а не две недели. Его даже успели выбрать в редколлегию. После заметки про Артёмку Люда сказала, что у Славки журналистские способности...
В субботу Люда предупредила:
— Скоро будет линейка, ты про нее напиши.
Линейку объявили после четвертого урока. Все классы выстроились во дворе. На середину вышли директор Юрий Андреевич, завуч Мария Павловна, а с ними майор милиции, похожий на Тараса Бульбу.
"Что-то случилось", — подумал Славка.
Но директор начал говорить о самых обычных делах: о том, что пятый "Б" неплохо подежурил на этой неделе; о том, что санитарная комиссия разваливает работу; о том, что совету дружины пора взять на себя подготовку ко Всесоюзной радиолинейке, а не взваливать это дело на классных руководителей.
В конце речи Юрий Андреевич сказал:
— Теперь еще один вопрос. Пусть выйдет сюда первоклассник Денис Васильченко.
"Ого..." — с опаской подумал Славка.
Наездник вышел. Видно, не хотелось ему идти. Брел он, понурив голову. Остановился в пяти шагах от директора.
— Ближе, ближе, пожалуйста... Ну, Денис, что же было в прошлый вторник?
Денис переступил своими белыми сандалетками, помолчал и заревел:
— Я его только один раз стукнул! Он сам... Я же извинился...
Юрий Андреевич испуганно оглянулся на завуча. Мария Павловна быстро села перед Динькой на корточки.
— Денис, Денис! Что ты! Ну-ка перестань, никто тебя не ругает...
Юрий Андреевич смущенно заговорил:
— Тут недоразумение. Речь не о том, что Васильченко стукнул кого-то... Тем более что он извинился. Дело в том, что во вторник Денис Васильченко помог предотвратить аварию. Один шофер оставил на улице грузовик с металлоломом, а тормоза оказались неисправные. Машина стала потихоньку двигаться назад, под уклон. Представляете, что она могла натворить, если бы набрала скорость? Денис проходил мимо, увидел такое дело и тут же сунул под заднее колесо сумку с капустой и картофелем... Ты с рынка шел, Денис?
Денис хмуро пробормотал:
— От дедушки.
— Молодец... — продолжал директор. — Грузовик шел еще очень тихо, сумка его на минуту задержала...
— Люблю капустные шницели, — прошептал Славке Женька Аверкин.
Однако Славке было не до смеха.
— ...А Денис побежал и позвал морской патруль, который проходил недалеко, — закончил Юрий Андреевич.
Усатый майор открыл папку и неожиданно тонким голосом сообщил, что Денис Васильченко за смелость и находчивость награждается грамотой от имени городской автоинспекции.
Все захлопали, но торжественности не получилось: аплодисменты были вперемешку со смехом. Всех развеселило, как перепуганный Наездник пустил слезу.
Майор вручил насупленному Диньке грамоту и пожал руку. А Мария Павловна сказала:
— Ступай, Денис, в строй, ты молодец. Только старайся больше никого не стукать. По крайней мере, без причины.
— А я не без причины. Я его за дело, — мрачно объявил Денис.
— Тогда зачем же ты извинялся?
— Тамара Алексеевна велела.
По рядам прокатился хохот... После линейки Славка сказал Тиму:
— И про эту комедию я должен писать заметку.
— А ты не пиши про линейку, — посоветовал Тим. — Расскажи, как он машину остановил, вот и все. "Подвиг первоклассника".
— Тим, ну их к черту, такие подвиги, — озабоченно сказал Славка. — Он же сам под колеса мог сыграть. Вместо сумки...
— А что ему было делать? — возразил Тим. — Стоять и смотреть, как машина ход набирает?
Славка поморщился.
— Да нет, он все правильно сделал. Но обидно же: из-за взрослых дураков такие, как Динька, головой рискуют. Один тормоза не закрепил, другой еще что-нибудь не так... вроде того сторожа на стройке... А потом приезжает мать, спрашивает: "Где мой Динька?" — "Ах, извините, его нет, он подвиг совершил..." Весело?
— Уж куда веселее, — согласился Тим. — А где Динькина мама? Она уехала?
— Он говорил, что в командировку... Она какие-то аппараты на разных заводах налаживает... А он, обормот, на продленку ни за что не хочет ходить. Вроде как я в детский сад. Раньше за ним соседка смотрела, а теперь он у деда живет. А дед, кажется, старый и глухой. Динька что хочет, то и делает.
— Валентина тоже забастовала, — пожаловался Тим. — Заявила, что уволилась из детсада. Сидит дома и читает "Робинзона Крузо". Ничего себе дошкольница, да?
— Почему вы её в школу не записали?
— Мама спрашивала — сказали, что рано. Ей только в январе семь лет исполнится.
— Так и будет весь год сидеть дома?
— Ох, не знаю... Славка, давай их познакомим! Вальку и Дениса!
— Думаешь, польза получится?
— Хуже не будет. Ей веселее, а Диньку она, может, к рукам приберет. Он меньше бродяжить станет... И тебе спокойнее. А то, я смотрю, ты из-за этого Наездника землю копытом роешь.
Славка слегка покраснел.
— Раз в лошади попал... Лошадь всегда о наезднике беспокоится.
— Если хорошая лошадь...
— Иго-го! — согласился Славка. — Пошли искать героя. Мне еще надо подробности узнать. Писать-то придется, хочешь не хочешь. Раз поручили...
В столовой, где обедал первый класс. Наездника не было. И никто не знал, где он. Даже молоденькая Тамара Алексеевна, которая, видимо, раскаивалась, что напрасно заставила бедного Дениса извиняться.
Нашли Диньку в закутке между школьным гаражом и забором. Он сидел на перевернутом ведре и через бумажную трубу разглядывал свои белые сандалетки. Очень внимательно. Будто хотел понять, почему они такие пыльные и потрескавшиеся и почему там, где большие пальцы, появились грязно-серые бугорки.
Другим, не занятым трубой глазом Динька настороженно глянул на Славку и Тима. Глаз был мокрый и красный.
— Нашел где сидеть... — сказал Славка. — А это что? Ему награду дали, а он из нее телескопы делает. Ну-ка, убери грамоту в ранец... Дай я распрямлю.
Динька отдал грамоту и раскрыл ранец, а сам все смотрел в землю.
— Надо в альбом положить, чтобы разгладилась, — посоветовал Тим.
Динька, не глядя, протянул альбом для рисования. Тим открыл его и удивился:
— Смотри-ка! Это ты рисовал?
Динька на секунду скосил в альбом влажные глаза.
— Я...
На рисунке была баррикада — не то из мешков, не то из крупных булыжников. Из-за баррикады торчала старинная черная пушка. Из пушки вырывался желто-красный огонь и синий дым. На баррикаде рядом с огнем и дымом стоял лохматый мальчишка, в руке его дымился факел для запала.
— Здорово, — сказал Тим.
Славка согласился. Мальчишка был, пожалуй, слишком тонконогий и длинношеий, но лицо хорошее, смелое. Он что-то кричал: наверно, командовал. Позади мальчишки было голубое море и много парусных кораблей. Они тоже палили — из всех пушек. Некоторые шли ко дну...
Конечно, Динька был не такой умелый художник, как Женька Аверкин. Зато очень старательный.
Славка спросил:
— Динь, ты это про что нарисовал?
Наездник поцарапал сандалеткой асфальт и нехотя объяснил:
— Нам про этого мальчика Тамара Алексеевна рассказывала, его Колей звали. А фамилию не помню. Это давно еще было, когда война с французами. У него отца убили, а он тогда сам стал вместо него... Стрелял из пушки.
— Из мортиры, — сказал Тим.
— Ну, из мортиры... А потом мы про него рисовали.
— Отлично нарисовано, — похвалил Славка. — Только знаешь... он у тебя какой-то немножко слишком современный получился...
Юный артиллерист был в желтой рубашке с погончиками, в ярко-синих шортиках с модными косыми кармашками и в кедах, у которых Динька не позабыл прорисовать даже рубчики вокруг подошв.
— А какого надо? — слегка ревниво спросил Динька.
— Ну... — начал Славка и перехватил укоряющий взгляд Тима. Торопливо сказал: — А в общем-то, правильно. Они почти такими и были, те ребята... Ты почему не пошел обедать?
Наездник опять насупился. Моментально.
— Не хочу.
— Врешь, — сурово сказал Славка. — Ты боишься, что будут смеяться. А никто не будет...
— Ага, не будет! Вон как гоготали на линейке!
— Линейка давно прошла, — сказал Тим. — До вечера, что ли, будешь тут прятаться? С голоду помрешь. И так уже совсем тощий.
— А ты конопатый! — огрызнулся Наездник.
— Денис! — рявкнул Славка. — Вот как дам по шее. И даже извиняться не буду...
Наездник дерзко хмыкнул.
— Не надо по шее, — примирительно сказал Тим. — Не хочет в столовую — пойдем к нам. Валентина покормит.
— Никуда я не пойду, — ощетинился Динька. Видно, ему было неловко за "конопатого".
— Пойдешь, — сказал Славка.
Они с Тимом надели на Диньку ранец. Потом ухватили строптивого Наездника за руки.
— Поехали!
Динька уперся. Они его потянули. Динькины подошвы заскребли по асфальту. Он в самом деле поехал. Сначала он сердито сопел. Потом посмотрел на Славку, на Тима и засмеялся.
Когда пришли, Тим сказал:
— Валентина! Это Денис. Его надо покормить. Нас тоже.
Валентина со спокойным интересом посмотрела на Диньку и сообщила, что его она покормит, а Тима и Славку не станет. Пускай сначала съездят на рынок за помидорами и кабачками. Дом доведен до полного опустошения: не из чего приготовить ужин.
— Кошмар какой-то, — жалобно сказал Тим. — С тех пор как она сидит дома, началось сплошное тиранство... Ты со мной съездишь?
Славка любил бывать на рынке. Там было так интересно: разноцветно и празднично. Под навесами лежали на прилавках груды помидоров, лиловых баклажанов, розово-серых гранатов, оранжевого перца. И целые горные хребты груш и яблок. И прозрачно-зеленые россыпи винограда. А по углам хитроватые старики и бабки продавали неожиданные и удивительные вещи: живых пестрых попугаев, рисовые веники с узорными ручками, разноцветные корзины, сделанных из плоских ракушек лягушат и чертиков, покрытые лаком раковины-рапаны, крабьи клешни на цепочках и целые чучела крабов.
А как-то раз надутая краснолицая тетка продавала за два рубля живого краба. Он тихо шевелил клешнями и безнадежно поглядывал на покупателей черными шариками-глазками на стебельках.
— Зачем такой? — спросил какой-то строгий мужчина. — Для чего он годен?
— А хоть для чего! — оживленно объяснила тетка. — Хочете — сварите на закуску, а хочете — чучело делайте, оно дешевле обойдется, чем готовое.
Славка и Тим насобирали по карманам рубль тридцать девять копеек и за эту сумму сторговали краба. Они отпустили его с бетонного блока недалеко от памятника кораблям, погибшим в Первую оборону. Сначала краб мертво шлепнулся на дно.
— Довели человека, — горестно сказал Тим.
Но краб полежал, шевельнулся и боком пошел в расщелину среди камней.
— Один-ноль в нашу пользу! Да здравствует охрана животного мира! — возликовал Славка...
В общем, рынок был интересным местом. Он тоже был частью Города, и Славка обрадовался, когда Валентина погнала туда его и Тима. Домой Славка не спешил. Мама была занята на какой-то, пока временной, но сложной работе в библиотеке, а бабу Веру он предупредил, что задержится у Тима. Когда уходили, было слышно, как на кухне Валентина командует Денисом:
— Иди мой руки, а потом нарежь хлеб. Надеюсь, это у тебя получится? Очень хорошо. А то я просто поражаюсь, какими беспомощными бывают иногда мужчины.
