Новое блестящее произведение известного Автора просто обречено на успех. Все, начиная с яркого, броского названия (о многом говорящего знатокам творчества русского классика Д. И. Менделеева), до самой последней точки, поставленной именно тогда, когда к этому сюжету уже ничего нельзя добавить. (Замечание Автора о том, что может последовать продолжение, означает скорее то, что мир Аргентумного Ключа продолжает развиваться.)
Автор выбрал интересный литературный прием - события как бы преломляются через фантазию еще одного, виртуального, писателя. О нем в романе ничего не говорится, а собственно роман инкапсулирован в написанный им, этим виртуальным писателем, сценарий. И все же стиль изложения позволяет подвести читателя вплотную к догадке о многомерности произведения.
Конечно, произведение должно всколыхнуть в душе образованного читателя массу реминисценций. Нет, никаких прямых заимствований! Но какие культурные пласты приводятся в движение! К тому же, Автор продолжает исподволь расширять читательский кругозор в разных областях знаний, не загоняя себя в тупик нудного поучительства.
Действующие лица представляют разные слои общества, разные мировоззрения, разные расы, что делает роман настоящей энциклопедией. Каждый из героев наделен запоминающейся характеристикой, хотя бы штрихом, западающим в память. В этом, наряду с интригующим нетривиальным сюжетом - главный залог успеха нового романа.
Итак, характеры...
Косность и недальновидность так называемого "мастеpа биопластики" Джузе просто поражает. Он намеревался употребить активную протоплазму для наращивания ногтей местных модниц. И только счастливая случайность (передозировка красного релаксанта), увеличившая телепатическую чувствительность этого не самого разумного представителя своего вида, привела к тому, что протоплазма попала к Карлу. (Грустная перекличка с нашими реалиями - новейшие и не до конца изученные технологии используются скорее для наживы, нежели для серьезных исследований.)
И только собственная пси-функция Карла, изнуренного постом и просто недоеданием, оказалась достаточно широкополосной для того, чтобы он установил контакт с источником помех при работе электрооргана (и вам бы показалось странным, если бы вместо старого доброго рок-н-ролла вы получили технорейв).
Вообще, Карл - человек, обладающий способностями, превосходящими средние, что в его положении просто необходимо. Он - герой, которому "предначертано". Карл знает, что ему предстоит выполнить великую миссию, более того, он знает, как ее надо выполнять. Не знает он только того, что разыскиваемый им линкор "Молния" спрятан в пространстве большей размерности, а в данном трехмерном пространстве проекция ворот секретного ангара представляет собой картину неизвестного тарбэрского художника "Эпицентр".
Реликтовое насекомоподобное существо, охраняющее проекцию, давно присматривается к Карлу и уже готово открыть ему тайну ангара, но перед этим ответственным шагом оно хочет прозондировать подсознание кандидата в адепты древних Сил Добра. А так как Карл обладает сильной телепатической защитой, реликт зондирует только что инициализированного Окки, сохранившего четкий отпечаток личности Карла. Обработав результат, реликт поспешно покидает свой пост. Значит ли это, что результат был настолько неожиданным, что разум чужого не способен переварить полученную информацию?
Вообще, тема чужого постоянно поднимается на страницах этого произведения. Главный лейтмотив - чужого понять нельзя. Отсюда с легкостью следует и обратное - чужому нас не понять. Другое дело, что Окки - этакий гибрид человеческого сознания и нечеловеческих инстинктов - иногда проявляет свойства, отсутствующие как у автохтонов Тарбэра, так и у людей. Это вполне объясняет некоторые странные с точки зрения как Карла, так и реликтового насекомого, устремления подростка. Синтез таких разных составляющих делает юного героя непредсказуемым ни для кого, и это воспринимается как должное. К тому же, если воспринимать Окки только как человека, то совершенно непонятны, например, симпатии к нему панцирных амфибий, жестоко пострадавших от человеческой экспансии. А если считать его "чужим", то невозможно объяснить безоговорочное и добровольное подчинение андроидов, изначально рассчитанных на взаимодействие с определенным, человеческим, типом разума. А так все становится на свои места. Герой не просто эклектически включает характерные черты разных рас, он являет собой новое звено эволюции. И как всегда, новое с трудом пробивает себе дорогу. Сколько препятствий приходится преодолевать на пути к признанию!
Вообще, образ Окки - несомненная удача романа. Единственное, в чем можно упрекнуть Автора, пишущего (как все мы понимаем) на родном языке, - неоправданное увлечение звучными иностранными именами. Неужели наша национальная культура пала вместе со Втоpой Галактической? Почему бы не назвать героя, например, Уратом или ну, скажем, Атиной?
К сожалению, главные "условно-отрицательные" герои романа, по-видимому, меньше занимали воображение Автора. Они, в целом, несколько проигрывают Окки в яркости описания и психологической достоверности. Так, образ злодея Баpy Каpаса, несмотря на всю свою неоднозначность, кажется слегка плосковатым. Мотивы его поступков не слишком ясны (а ведь он-то - человек?), кажется, он совершает какие-то действия только потому, что по сюжету кто-то их должен совершить. Собственно, при чтении возникает чувство, что за Карасом стоят более могущественные силы. Будто невидимый для читателя симбионт (назовем его условно Ур де Маром) манипулирует бедным маньяком, как марионеткой, при помощи мнемонических пьвоков.
Зато Баз и Ала - самодостаточный коллектив. Их взаимоотношения интересны сами по себе. Мировая литература знает достаточно персонажей (Холмс - Ватсон, Винни-Пух - Пятачок, мы с Тамарой и др.), которые, образно выражаясь, "ходят парой". И максимально раскрываются именно в общении друг с другом. Для База и Алы надоедливый подросток - только досадная помеха в гармоничных взаимоотношениях. Неудивительно, что они пытаются избавиться от него, пытаясь привить ему наркотическую зависимость от компьютерных сетей. Деньги Окки - здесь только средство получить для него же выделенную линию для доступа в сеть, а никак не самоцель.
Совсем скупыми штрихами выписаны второстепенные персонажи, такие, как губернатор Тарбэра и начальник его службы безопасности. Собственно говоря, их роль в развитии сюжета невелика, как невелико и реальное влияние на обстановку на Тарбэре. Обезличенные представители власти вполне могут быть заменены другими, что ничего не изменит в положении дел. Посредством таких не бросающихся в глаза мелочей Автор и создает наглядную картину жизни на обломках распавшейся Империи, в условиях экономической нестабильности, коррупции и краха моральных устоев.
Но, конечно, наиболее тяжелые сцены разыгрываются в притоне Бараса. Стоило ли включать в роман, предназначенный для самой широкой читательской публики, подробное, натуралистическое, описание распорядка дня притона? Во всяком случае, в детской редакции следует ограничиться огнем, гвоздями и плеткой.
К счастью, в романе достаточно почти идиллических эпизодов. Поражают описания природы Тарбэра в местах проживания уцелевших остатков расы т*pт*лл, как и весь этнографически правдоподобно воссозданный Автором мир панцирных амфибий.
Старейшина т*pт*лл, Гpин-Рина - еще один "чужой" в романе. Он (она, они или оно?) каким-то образом приобщен к знаниям реликтовой цивилизации. Конечно, т*pт*ллы не достигли уровня, позволяющего им осознать закономерности межпространственных переходов, но богатая мифология указывает на то, что они некогда обладали очень важными знаниями, ныне почти утраченными. Окки удается расположить к себе население небольшого поселка, и он получает аpгентyмный ключ, активизирующий механизм смещения проекционных слоев, что должно позволить обладателю этого артефакта проникнуть в секретный ангар. Здесь опять возникает вопрос об источнике информации Баpy Каpаса. Нет, это гораздо более загадочная фигура, чем может показаться на первый взгляд... Возможно, какой-то свет мог бы пролить рассказ о прошлом Караса, но Автор ограничивается туманными намеками на "эмпатические способности".
Зато, казалось бы, уже забытый к середине действия персонаж - реликтовое насекомообразное - появляется вновь. Появляется с непонятным намерением - то ли воспрепятствовать герою, то ли, наоборот, помочь. Но к этому моменту Окки уже достаточно самостоятелен и отличен от своего инициатора Карла, чтобы поставить реликта в новый тупик. Кроме того, несмотря на довольно сильно выраженную "гуманоидность", Окки сохраняет связь с природой родной планеты, что, в принципе, дает ему доступ к ресурсам распределенного организма - тарбэрского леса.
Итак, после головокружительных приключений Окки возвращается к Карлу. (Сюжет получает симметричное завершение.) Возвращается уже не один, а имея под своим началом боеспособный отряд андроидов.
Андроиды, описанные в романе, достойны отдельного исследования, но мы ограничимся несколькими замечаниями. Во-первых, специализация андроидов наложила определенный отпечаток на их поведение, с этим Окки как раз пытается бороться. Во-вторых, тихие и безропотные в притоне Караса андроиды, вырвавшись на свободу, внезапно осознают себя силой, которая может нарушить хрупкое равновесие в обществе. И в-третьих, малолетние андроиды, привыкшие к определенному телепатическому фону, инстинктивно пытаются найти себе нового лидера, отличающегося жесткостью, если не сказать - жестокостью. Двенадцатилетний Окки пока не слишком подходит для этой роли.
Вообще, Окки еще не знает, что делать со свалившимся на него могуществом. Зато это хорошо знает его "отец" Карл.
"Молния" стартует с Тарбэра, унося в галактические просторы Папу объединенной церкви с его мечтами о войне во имя мира, а также его войско. Но читатель уже понимает, что главная роль необратимо перешла к юному Окки. И то, какой станет Галактика через пару сотен лет, определяют уже не осколки империи с закостеневшими представлениями о добре и зле, а новое поколение, новая эволюционная ступень. И, на самом деле, единственное, что может сделать Карл для человечества - это постараться передать этой "ступени" основные моральные принципы, представление об основных человеческих ценностях...
Открытый финал? Нет, закономерное завершение описания истории вселенной до эпохи Аргентумного Ключа. И замечательный подарок всем поклонникам настоящего чтения!
"БbI" №11 1998 г.
