Бастионы
Девочку звали Соти. Она смыла кровь с моих рук и ног, дала глотнуть из жестяной кружки горького отвара, залепила ссадины прохладным пластырем. Тихонько спросила:
— Больно?
— Нет... — смущенно сказал я.
У Соти были серые спокойные глаза, белые прямые волосы и тонкие умелые пальцы. На худенькой шее у нее висело ожерелье из крошечных ракушек и мелких синих цветов, которые росли здесь повсюду. Оно качалось и задевало мою щеку, когда Соти наклонялась...
Девчонки в нашем классе разом скривились бы, увидя ее пыльные босые ноги, облезлую от загара переносицу и разлохмаченное внизу платьице из серой дерюжки (вернее, не платьице, а маленький мешок с дырами для головы и рук). Но Соти была славная, несмотря на свой наряд из мешковины...
Дерюжные мешки разной длины и ширины носили и другие здешние ребята. А кое-кто был в таком тряпье, что сразу и не разобрать, что это: штаны с рубахой, остатки халата или просто лоскутки, связанные тесемками. Лишь на одном из мальчиков я увидел нормальную одежду — старенькую, но приличную.
Мы расположились в тени квадратной башни на траве. Пока Соти лечила меня, ребята стояли в сторонке. Ни о чем не спрашивали. Потом смуглый тощий мальчишка лет восьми притащил еду в большом лопухе: две вареные рыбины и крошечный кусочек хлеба.
Я сидел, прислонившись к теплым камням башни, и мальчик положил шероховатый лопух мне на колени. Заботливо сказал:
— Ешь осторожней, не подавись. В рыбе кости. — И добавил доверительно: — Я все время давлюсь...
— Потому что жадничаешь, — заметила Соти.
Остальные засмеялись, но не обидно. Мальчик тоже засмеялся. У него был веселый рот с засохшей ранкой на верхней губе и редкие зубы. Он объяснил:
— Я не жадничаю, а тороплюсь... Ты, смотри, не торопись.
— Не буду, — пообещал я и проглотил первый кусок. И спросил, глядя в озорные глаза мальчишки: — Тебя как зовут?
— Уголек... А правда, что ты прилетел на птице? Все говорят, а я не видел. Я в башне котелок чистил.
— Правда.
— А это твоя птица? Ручная?
— Нет, не ручная. Просто мы подружились...
— А как? Ты расскажешь?
— Дай человеку поесть! — прикрикнул светловолосый паренек лет четырнадцати (ребята звали его Галь). — Расскажет, когда придет время.
— Да я могу и сейчас, — торопливо сказал я. Потому что ясно было, что это друзья. Но Галь остановил меня:
— Лучше потом. Когда придет Дуг...
“Кто такой Дуг?” — подумал я, и в эту секунду Уголек радостно завопил:
— А вот он идет!.. Дуг! Дуг, смотри, к нам еще один вырвался! Дуг, он прилетел на птице!
Я взглянул, быстро отложил еду и встал. Как перед командиром. Мягкой походкой шагал к нам громадный парень. Буйно клубились и горели на солнце его огненные кудри. На лице и на плечах парня проступали сквозь прочный загар золотые россыпи веснушек.
Я почему-то сразу вспомнил нашего вожатого Сашу из лагеря “Горный ключ”, хотя Саша был невысокий и белокурый. А, вот в чем дело! У Дуга оказались такие же ярко-синие глаза. И улыбка его была похожа на Сашину.
Дуг подошел, веснушчатой лапой провел по моим волосам, сказал, как знакомому:
— Вырвался? Неужели на птице? Вот молодчина! Да ты садись, поешь... — И добавил ободряюще: — Теперь ничего не бойся. Сюда никто не доберется, никто тебя не обидит.
Это я и сам понимал. Я тоже улыбнулся и хотел ответить, что я очень рад, и что меня зовут Женька, и что наконец-то я встретил на этом острове настоящих людей. Но резко закружилась голова, и будто холодными ладонями сдавило затылок.
— Ой-ей... — негромко и озабоченно проговорил Дуг. Подхватил меня и понес в низкий каменный дом, который, как перемычка, соединял квадратную башню с полукруглым бастионом.
В темной прохладной комнате Дуг уложил меня на топчан с мягкой сухой травой и укрыл рваной курткой, от которой вкусно пахло дымом костра.
— Поспи, — сказал Дуг.
— Да нет, я совсем не хочу...
Дуг сказал настойчиво и ласково:
— Хочешь, хочешь.
И правда, я сразу уснул.
Когда я открыл глаза, в окошке светилось неяркое вечернее небо, а у стены горела смолистая ветка: ее воткнули в расщелину между камнями. Рядом со мной сидел Уголек. Он восхищенно сказал:
— Знаешь, сколько ты спал? Вчера полдня и сегодня день!
Я сразу поверил. Потому что чувствовал: больше всего на свете мне нужно сбегать в какой-нибудь укромный уголок, чтобы не лопнуть. Уголек меня понял и поманил за собой.
Когда мы вернулись, в комнате сидели ребята и Дуг. Меня опять покормили. Потом Дуг весело сказал:
— Теперь давай рассказывай...
И я стал рассказывать.
...Ребята не очень удивились, когда узнали, что я не с острова Двид. Они, конечно, и раньше слыхали, что есть на свете другие земли. Правда, знали они о нашей планете мало. Все, что было за островом, называлось “Дальний мир”. В школах ребятам толковали, что “Дальний мир” — это такие страны, где люди живут жестоко и неразумно: только и делают , что убивают друг друга, стараются нажить богатства и губят леса и моря. Конечно, в этом была кое-какая правда, но выходило так, будто на Земле нигде, кроме острова Двид, не осталось разумных людей. И будто не было на свете нашей страны!
Я им объяснил как умел, что такое на самом деле “Дальний мир”. Про Москву рассказал, про космонавтов, про разные страны и про наш городок. А потом — про то, как попал на остров. Ну и про все остальное. Честно признался, что бежал от Ящера и что ревел от страха в темнице. Никто даже не улыбнулся.
Зато все радовались, когда услышали про бой на эшафоте! Каждый по очереди брал и разглядывал мой деревянный кинжал — тяжелый, будто из стали. А Уголек размахнулся и ударил в каменный пол. Я вздрогнул. Но кинжал вошел в камень, как в сухой песок...
Однако больше всего ребята удивлялись истории с птицей. Дело даже не в том, что я подружился с ней и она спасла меня. Легенды о таких случаях были известны на острове. Но с давних времен этих птиц никто уже не встречал, они стали полусказкой.
— Считается, что они давно вымерли, — объяснил Дуг. — Это древние птицы. Они заселяли наш остров много веков назад.
— А Ящер? — вспомнил я. — Он тоже древнее животное?
Дуг хмуро сказал:
— Ящер вообще не животное. Это... даже не знаю, как объяснить. Тут надо долго рассказывать.
— А ты расскажи! — зашумели ребята. — Расскажи, Дуг!
— Вы же сто раз эту историю слышали...
— А Женька не слышал, — возразил Галь. — Ты расскажи. Мы тоже послушаем.
— Ладно. Только попозже, у костра.
Когда стемнело, большой месяц повис вниз рогами, будто хотел воткнуть их в горизонт. Я опять вспомнил сине-желтый мяч в траве у берега, наше озеро, наш город и дом. И стало тоскливо до слез. Но ребята разожгли на площадке за башней маленький костер и позвали меня.
Я сел в общем кругу.
Отблески огня словно гладили щеки ребят оранжевыми ладошками.
Я знал уже всех, кто сидел у огня. Вместе с Дугом их было одиннадцать. Здесь они оказались в разное время, но истории у них были очень похожие.
Эти ребята бежали из города. От жестокостей, от унылой жизни, от идиотского “равновесия порядка”.
Чаще всего бежали из приютов. Если у кого-то умирали родители, этого ребенка отправляли в казенный “дом воспитания”, а там жизнь была еще горше, чем у обычных школьников. На острове привыкли беречь и ценить свое: свой дом, свою мебель, свою клумбу, своих детей. А в “доме воспитания” ребята становились как бы ничьи. Их кормили и одевали не хуже, чем в семьях, но радости они не видели никакой. Дуг сказал: “Это было как сплошной дождливый вечер...”
Во имя “равновесия порядка” их отучали смеяться и громко разговаривать. Им запрещалось даже громко кричать во время наказания. Но самое главное вот что — им не разрешали дружить! Им говорили: у нас все одинаковы и нельзя кого-то любить больше, чем остальных. Видимо, воспитатели боялись. Ведь если люди дружат, они становятся сильнее, они могут спорить и бороться...
Первым бежал в леса Дуг. Это случилось пять лет назад. В тот день Дуга сильно исхлестали за то, что он украдкой играл с малышами и делал им из бумаги кораблики. Ночью Дуг ушел. Двух малышей он увел с собой.
Ребят не искали. Считалось, что хитрые тропинки сами приведут мальчишек обратно в город. Ну а не приведут — тем хуже для беглецов: значит, они сгинут в лесу без следа. Но Дуг с малышами пробился к морю. В отвесной скале отыскал незаметный проход в разрушенную горную крепость.
В то время Дуг был таким же мальчиком, как я сейчас.
Трое мальчишек стали жить в развалинах. Научились добывать пищу, не бояться темноты и ночного холода, выручать друг друга из беды.
Потом один из малышей погиб. Он проткнул ногу старой рыбьей костью и через два дня умер от горячки.
С Дугом остался только маленький Галь. Они вдвоем — Галь и Дуг — встречали в лесу ребят-беглецов и приводили в крепость.
Дуг вырос. Он сделался настоящим великаном — красивым, огненноволосым, сильным. Он не превратился в солидного розовощекого мужчину, а стал юношей. Единственным юношей на острове Двид. В ближней деревне у него была девушка. Она тоже не старела, потому что любила Дуга.
Все это мне рассказали просто и весело, при Дуге, который смущенно улыбался и веснушчатой пятерней лохматил волосы вертлявому мальчишке по имени Винтик. Винтик жмурился от удовольствия, как избалованный котенок.
Но это было еще до темноты. А сейчас мы сидели у огня.
Справа от меня устроились Уголек и Соти. Уголек то и дело подносил пальцы ко рту, чтобы потрогать засохшую ранку на губе, а Соти каждый раз хлопала его по руке.
Слева уселся очень худой, лопоухий и остроносый мальчишка по прозвищу Шип. А с ним — две его сестренки: семилетняя Стрелка и совсем крошечная, лет пяти, Точка. Вместе с девочками сел еще один малыш — косолапый, похожий на медвежонка Лук.
Напротив меня, по ту сторону огня, примостились на больших камнях Галь и Тун — самые старшие ребята.
Недалеко от них сидел Дуг, и к нему с двух сторон прильнули двое мальчишек: Винтик и еще один — темноволосый, молчаливый, неулыбчивый. У него были такие глубокие и печальные глаза, что даже костер в них не отражался. Этот мальчик один из всех был в аккуратной, нерваной одежде и даже в матерчатых башмаках.
Мальчик вздрагивал, хотя вечер был теплый, да и костер грел ощутимо.
— Зябнешь, Малыш? — озабоченно спросил Дуг. — Сбегай, возьми накидку.
Мальчик послушно встал и пошел к башне.
— Малыш, прихвати котелок с водой, будем чай кипятить, — сказал ему вслед Галь.
Мальчик, не оглядываясь, кивнул.
— А почему его зовут Малыш? — спросил я. — Он же не самый маленький.
Мальчик был старше многих, такой же, как я.
— Привыкли, — объяснил Дуг. — Мы его в начале этого лета в лесу подобрали, и был он совсем беспомощный, почти голый, еле дышал и ничего не умел. Не знал, кто он и откуда, и даже говорить сначала не мог. Пришлось возиться с ним, как с малышом... Имени своего он не помнит, вот и прозвали так...
— Наверно, он в Заколдованном лесу побывал! — догадался я.
— Наверно, — согласился Дуг. — А ты откуда знаешь про Заколдованный лес?
— Отшельник рассказал... — Я вспомнил Отшельника, и взяла меня запоздалая досада: — Тоже мне лесной житель! Не мог как следует дорогу объяснить. Я из-за него прямо в капкан угодил!
Я услышал, как Тун и Галь сердито хмыкнули. А Дуг печально усмехнулся. И сказал:
— Он все объяснил, как было задумано. Нарочно...
— Как нарочно? — изумился и не поверил я. — Зачем?
— Потому что все они заодно. Неужели ты не понял? Это все было подстроено.
— Что подстроено?
— Да все, — горько сказал Дуг. — Вся эта история с подземным ходом. Он выводит к Северному лесу, а там такие тропинки, что все равно вернешься к городу. Если, конечно, не знаешь дороги. А ты же не знал...
— Выходит, что и Ктор — предатель?
— Выходит, — сумрачно согласился Дуг.
Не хотелось мне в это верить.
— Они же могли просто отвести меня на площадь и... все. А зачем надо было такую историю устраивать?
— Для убедительности, — объяснил Дуг. — Чтобы люди видели: беги не беги, а от возмездия никуда не денешься, если что-то задумал против Ящера... Все было рассчитано.
“А ведь в самом деле: все было готово, они меня ждали”, — наконец сообразил я.
Мне вспомнился розовый помост, и сделалось зябко, как на осеннем ветру. Я передернул лопатками, подвинулся к огню и тихо спросил:
— Дуг... Они в самом деле убили бы меня?
— Да, — сказал Дуг и стал шевелить горящие ветки. — Они бы это сделали... Чтобы потом долгое время никто не надеялся на “юных рыцарей”... Чтобы вообще не вспоминали эту легенду.
“Юный рыцарь”... Как я улепетывал от Ящера!
Чтобы подавить стыд, я пробормотал:
— А откуда она взялась, эта легенда?
— Скоро узнаешь, — пообещал Дуг. — Только дождемся Малыша.
Малыш, закутанный в дерюгу, принес котелок с водой.
Дуг устроил котелок над огнем, встряхнулся и живо сказал: — Ну, слушайте... Хоть вы и знаете наизусть эту историю, но ради нашего нового друга я расскажу еще раз...
Все затихли, только Уголек, словно торопя рассказчика, прошептал:
— В давние-давние времена жил на острове Двид веселый и храбрый народ.
— Да, — согласился Дуг. — Именно так...
И вот что он рассказал.
