|
|
|
Мы продолжаем размещать в Вестнике информацию об изданиях книг Кира Булычева на русском и иностранных языках, о публикациях его произведений в сборниках, альманахах, журналах и газетах. В этом номере — библиографический обзор публикаций марта — апреля 2000 года, а также информация о более ранних изданиях, о которых до недавнего времени составителям известно не было. Мы будем благодарны всем тем, кто окажет нам посильную помощь в поддержании этого раздела. Присылайте свои дополнения и уточнения — участвуйте в конкурсе библиографов, проводимом Официальной страницей Кира Булычева. Примечание. В библиографических справках фамилии иллюстраторов, переводчиков и др. приводятся в именительном падеже; при этом используются следующие сокращения: худож. — художник, ил. — иллюстратор, пер. — переводчик.
|
|
Off-line интервью с Киром Булычевым, проводимое на Официальной странице Кира Булычева в Интернете, продолжается... Сегодня мы предлагаем вашему вниманию еще несколько ответов писателя на вопросы читателей и напоминаем, что все пропущенные вопросы будут опубликованы в следующих выпусках Вестника. Вы можете принять участие в этом интервью. Присылайте свои вопросы по адресу: 454000, Россия, г. Челябинск, ул. Советская, д. 65, кв. 190, Манакову М. Ю. Пожалуйста, задавайте вопросы грамотно, лаконично и вежливо. Редактор оставляет за собой право отбирать вопросы для Кира Булычева. Спрашивайте оригинально и интересно — это залог того, что ваш вопрос будет передан писателю! |
[ ? ] Владимир Рогов, г. Донецк, Украина: Недавно прочитал два тома Вашей «Реки Хронос», изданной в «АСТ». И у меня возник такой вопрос: а кто же все-таки убил Сергея Серафимовича? Узнаем ли мы это когда-нибудь?
[ ! ] Кир Булычев: Когда прочтете третью книгу, многое станет ясным. А после восемнадцатого, еще ненаписанного, тома наступит полная ясность.
[ ? ] Slon: Как известно, Магнус Федорович Редькин из повести Стругацких «Понедельник начинается в субботу» собрал гигантскую коллекцию разнообразнейших определений счастья. По В. Далю, счастье — это «со-часье». А что для Вас есть «счастье»?
[ ! ] Кир Булычев: Для меня счастье — это воспоминание о мгновении или времени. На расстоянии можно разобраться — было ли счастье или «вывели козла». Помните такой мудрый еврейский анекдот? Хотя есть исключение. Одно. Мне семнадцать лет, я стою рядом с Любой Малаховой на набережной Москва-реки и думаю: «Как я счастлив! Давай, я запомню это мгновение». Напротив меня МОГЭС, над ним поднимается вертикально пар, в облаках проскальзывают звезды, а в доме «Балчуга» на третьей этаже еще горит окно... Вот и запомнил. Значит, оно было. А вот рассуждения: счастье — это труд, счастье — это семья, счастье — это победа над чеченскими террористами, и так далее мне кажутся выдуманными людьми, принимающими мгновение свершения за процесс. Или знающими заранее, что следует считать счастьем.
[ ? ] Лана: Как вы относитесь к смерти? Не к биологическому концу, он неизбежен, а к переходу (или чему-то другому) нашего сознания после смерти в неизвестность. Вам не страшно умереть?
[ ! ] Кир Булычев: Не знаю, что будет после смерти. Смерти боюсь, потому что это навсегдашний разрыв с моим здешним существованием, я за него держусь, потому что другого не знаю.
[ ? ] Олег Васильев, г. Москва: Я давний поклонник фантастики. Мне хотелось бы узнать у Вас: каково (по-Вашему) Ваше место в отечественной фантастике? Только прошу Вас ответить серьезно, как если бы Вы писали исследование на эту тему — такое, как, например «Падчерица эпохи».
[ ! ] Кир Булычев: Мое место в советской фантастике? Без шуток? Я — явление переходное. Я опоздал к шестидесятникам, которые плеядой родились в 1960 году, но несу на себе многое из робости и ограниченности той генерации. Я — семидесятник. Таких почти нет. Когда я написал свои первые рассказы, я попал к Владимиру Михайлову и был потрясен тем, что могу дотронуться до фантаста, у которого целая полка своих книг и сборников. Это было в 1968 году. Я считаю свою роль интересной в детской фантастике и в фантастике ироничной. В фантастике «твердой» ничего интересного мне сделать не удалось. Я не революционер. Я смог только не подличать и не вступать с комвластью в дружеские отношения. Следовательно, с одной стороны, я не вступал в партию или Союз писателей, у меня в книгах тех лет Вы не найдете коммуниста, портрета Ленина или Великого Коммунистического Кольца. Больше того, мне всегда было непонятно, зачем писатели порядочные рвутся в Союз писателей, а когда их оттуда выгоняют, превращают это в трагедию. Это как Россия в ПАСЕ. Кто нас звал? Сами прибежали, сами просились, а теперь ножкой топаете? С другой стороны, в рамках, установленных для самого себя, с государством я сотрудничал. Я ходил в институт, ездил в колхоз на картошку, выезжал в Бирму редактором АПН, не звал никого на баррикады. Я был законопослушным гражданином страны, в которой меня не устраивал социополитический строй. Но жил и думал, что помру при развитом социализме. А когда оказалось, что можно все, чего себе не позволял, то стал староват, и куража уже нет. Хотя, наверное, из всех наших писателей у меня в столе лежало больше всего вещей, которые я писал для себя и окружающих. Сейчас я мамонт, при условии, что Казанцев — динозавр. Я привык работать и не умею не работать. Я стараюсь отыскать для себя какие-то новые ниши. Самое интересное — это «Река Хронос» и выбросы в стороны, типа стихов или спринт-истории. Но, конечно же, я не сделал, чего хотел, но если бы мне с самого начала сказали: «Делай, что хочешь», это не означает, что я сделал бы значительно больше, чем сделал. Понятно? По первому же рассказу вы можете сказать, кем будет тот или иной автор. Мои первые рассказы тридцать с лишним лет назад не хуже, чем то, что я стараюсь писать сегодня. Грустно, но ничего не поделаешь.
[ ? ] Ростислав Клименко: Вы — достаточно известный, должно быть, в своей области ученый. Могли бы Вы, не лукавя, сказать, что Вам удалось привнести в науку (т. е. «научные открытия»)? Достигли ли Вы в науке того, чего хотели — не в плане ученых степеней, должностей и т. п., а в смысле работы для души?
[ ! ] Кир Булычев: Этот вопрос прямо истекает из предыдущего. В науке — беда. В науке я совершил все обязательные движения телом и умом, чтобы не вывалиться из элиты. И это доступно любому умному человеку. Я пришел в востоковедение совершенно неподготовленный профессионально, без знания языка. С тех пор сорок лет сижу в одной и той же комнате. Я — главный научный сотрудник Института востоковедения, автор десятка монографий, доктор наук (по буддизму). Я ничего не знаю, и это становится очевидным, если попадаешь за рубеж к коллегам. Но я не один такой. К сожалению, мы все в России недоучки и халтурщики, живущие на том, что нас прочесть невозможно, а наука не только при СССР, но и сегодня в нашей стране носит благотворительный характер. Куда нас денешь? Вот и ходим раз в неделю и получаем в лучшем случае тысячу рублей в месяц. В востоковедении я — ноль. Зато я число знаковое в фалеристике, где тоже написал немало трудов и в которой я знающий человек, а в некоторых разделах знающий больше всех в мире. За это мне денег не платят. Но вы читали мою монографию «Должностные знаки Российской империи»? Нет? Я так и думал.
[ ? ] Usha: Игорь Всеволодович, расскажите, пожалуйста, Ваш самый любимый анекдот.
[ ! ] Кир Булычев: Анекдоты меняются, как девушки и книги. Но мой «постоянный» анекдот такой (очень старый): Умер праведник, и ему говорят: — За ваше безупречное поведение на Земле имеете право загадать любое желание. — Хочу увидеть непорочную деву Марию! — говорит праведник. — Вторая дверь по коридору налево. Стучит, входит, там бабуся. Сидит и вяжет. — Простите, вы будете Непорочная дева, Богородица наша? — А что, милый? — Скажите, было непорочное зачатие или нет? — Ах, молодой человек, давно меня об этом никто не спрашивал! Но, честно говоря, нам с Осей очень хотелось девочку.
[ ? ] Игорь Малюгин: Позвольте Вас поблагодарить за все те прекрасные произведения, что Вы написали. Спасибо! У меня есть несколько вопросов, надеюсь, Вы не откажитесь на них ответить: 1. Как Вы, как автор, думаете: что было бы с обитателями «Поселка», если бы на планету не прилетела экспедиция с Земли? Как Вы думаете, у них был бы шанс спастись? 2. Наверняка у Вас были какие-нибудь интересные истории с Вашими книгами. Не могли бы Вы поделиться этим с нами? 3. Какая Ваша самая заветная мечта, если, конечно, не секрет? 4. «Пророков нет в отечестве своем». Как Вы думаете, а в других отечествах они есть? Или это для Вас не более, чем красивый афоризм?
[ ! ] Кир Булычев: 1. Это сюжет для другой книги. Со временем бы они вымерли, но с помощью Корабля они жили бы иначе и, может, смогли бы дать знать о себе. 2. Историй много, но какие из них интересны и в каком смысле, не знаю. 3. Подольше не болеть и чтобы мои близкие не болели. 4. Чепуха, а не афоризм. После смерти поколения обнаруживается немало пророков в своем отечестве.
[ ? ] Борис Щербаков, г. Казань: Как Вы относитесь к группе «Людены»? То есть группе людей, досконально изучающих творчество писателей — наших современников, еще живущих рядом с нами. Причем я имею в виду не только и не столько самих люденов, Вы о них можете и не знать, а сам факт подобного пристального скрупулезного «копания в творчестве».
[ ! ] Кир Булычев: Проблема не в люденах, а в предмете изучения. Насколько стоит тратить жизнь на... работу уборщицы, карьеру охранника, приготовление супов, выяснение, сколько ангелов уместится на острие булавки... А что важнее? Но писателю, или, скажем, Алле Пугачевой, грустно порой увидеть любопытную рожу в окошке туалета. Еще один люден-папарацци!
[ ? ] Борис, г. Берлин, Германия: Уважаемый Игорь Всеволодович, хотелось бы вначале поблагодарить Вас за удовольствие, доставленное чтением Ваших книг. А теперь — вопросы. 1. Где можно найти Ваши исторические и научно-популярные труды? 2. Извините за любопытство, но очень интересно — как Вы относитесь к той части работ Фоменко, которые посвящены критике существующей исторической датировки (боюсь, их альтернативную историческую модель не стоит упоминать всерьез)? И вообще, каково Ваше отношение к альтернативной истории — в фантастике или серьезной литературе?
[ ! ] Кир Булычев: Пять моих книг в последние годы печатал «Хронос». Недавно «7 и 37 чудес» вышла в «Армаде». А раньше — смотрите издательство Восточной литературы. Если мы с Вами сядем на вечерок, то сможем раскритиковать любую историческую хронологию. Ах, как мы любим обкакать ближнего своего, если нам за это платят столько, сколько получает Фоменко. Наш советский идиот с наслаждением, ничего не понимая, будет поглощать текст, если в нем сказано, что «несмотря ни на что и супротив всех, мы скажем свое мнение». А какое мнение — уже плевать! Что такое «критика существующей исторической датировки»? Вас не устраивает дендрохронология или китайские погодовые летописи? Вам неприятно думать, что Наполеон умер на острове Св. Елены? Ну думайте иначе! Ведь слон-то себе идет. А Фоменок уже было немало, и новые появятся. Как прочел я вчера в газете объявление: «Приворот на 200%». То есть, видно, голубушка желала одного, а получит двух. Попробовал бы я сообщить Фоменке, что 2х2=5! Да он бы просто обиделся, потому что арифметике он учился.
[ ? ] Анда Целма, г. Юрмала, Латвия: Безмолвный диалог я веду с Вами уже более 20 лет. Например, как латышка, я не согласна с историческим фоном Вашей повести «Похищение чародея», но писать меня побудило несогласие с Вашим вступлением к «Встрече тиранов» — думаю, что проблемы с Вашими произведениями (что их не публиковали), например, чародеями, были не от упоминания о гениальности еврейского мальчика и его смерти от русских черносотенцев, а полная политическая ровность и неангажированность содержания и изложения — со школьных времен мы привыкли, изучая историю русской земли, воспринимать ЛЮБЫЕ действия русских против ЛЮБЫХ других как злодеяния тех-других и однозначное благо со стороны русских. Читая же чародеев, понимаешь, что это прекрасная, но вневременная и внеполитичная повесть. Немцы там показаны так же ровно и благожелательно, как русские — я прекрасно представляю, что советских цензоров это смущало. У меня к Вам конкретных вопросов нет — я просто пишу, так как очень Вас люблю и уважаю Ваши произведения, несмотря на некоторые комментарии с моей стороны. Тем не менее — я, конечно, буду несказанно счастлива, если Вам будет интересно мне ответить. Нет — есть один конкретный вопрос — Вы бывали в Риге?
[ ! ] Кир Булычев: Спасибо! Обращаю Ваше внимание к ответу на вопрос Олега Васильева из Москвы. Там кое-что относится и к Вашим рассуждениям. Разумеется, мне Вы ближе, чем русский генерал в Чечне; как видите — я стихийный марксист и полагаю, что социальные неприязни и приязни куда важнее пятого пункта. Я не только бывал в Латвии — Рига для меня город морально родной. Именно там, в «Европе», я провел медовый месяц в 1957 году, там я написал свой первый роман, снявши комнату в Дубултах, зимой 1967 года. В Каугури в течение двенадцати-тринадцати лет у наших близких друзей каждое лето жила моя дочь Алиса, а в прошлом году она вдруг подхватила своего сына и кинулась туда, в родные места. Я и фантастику ощутил у моего друга Михайлова в Риге. Наконец, в течение нескольких лет я каждый год ездил в Ригу на съезд коллекционеров со всего Союза. Это были славные деньки... Латвия — это моя страна. И еще одна мысль, раз уж я пишу Вам в Латвию. В Германии осудили прошлое. В Европе осудили коллаборационистов и убийц времен Второй мировой войны. Мы, в России, умудрились остаться уникальной страной: ни один из убийц КГБ, ни один из садистов не был наказан (если не считать нескольких соратников Берии, павших в политической борьбе). Мы живем в стране, для которой слово «покаяние» — ругательное. Не вдаваясь в детали, я хотел бы сказать Вам, что в ПРИНЦИПЕ я поддерживаю попытку латвийского правосудия доказать всему миру, что сволочи и убийцы были не только среди фашистов, но и среди советских чекистов, и об этом надо помнить. А то завтра мы посадим их себе на шею и будем удивляться, а почему же нас так больно порют? |
Кир Булычев -> [ЛАБИринТ КБ] [Библиография] [Книги] [Интервью] [Критика] [Иллюстрации] [Фотографии] [Фильмы] [Карта сайта]
|
|
(с) Кир Булычев, 2000.
(с) Дизайн Дмитрий Ватолин,
Михаил Манаков, 1998.
(с) Материал, верстка, подготовка Михаил Манаков, 1998-2000; Алексей Ляхов, 2000.
(с) Корректор Кирилл Ратников, 2000.
Ваши замечания и предложения оставляйте в Гостевой книге
Тексты произведений, статей, интервью,
библиографии, рисунки и другие материалы
НЕ МОГУТ БЫТЬ ИСПОЛЬЗОВАНЫ
без согласия авторов и издателей.
